Форум » |.Город.| Центр » Магазинчик Юко -2 » Ответить
Магазинчик Юко -2
Томино Миамото: Это название скрывает в себе больше тайн, чем вы думали... Здесь исполняют желания. Хозяйка этого магазинчика - Юко - на самом деле сильная волшебница. И она может выполнить любое ваше желание. Вот только неизвестно, какую цену она возьмет за это... И согласится ли? Попросите ее, и посмотрим, что она ответит...
Юко: простите за торможение. очень много работы - Друг и враг - крайне неоднозначное понятие, друг мой, - спокойно произнесла Юко в своем привычном философском ключе. - Вчерашний друг может в одночасье превратиться во врага и поставить под угрозу вашу жизнь. А недавний враг вдруг встанет на вашу сторону и будет заботиться о вашей безопасности, - ведьма загадочно перевела взгляд на Шаорана и Фая. - Все слишком относительно в этом мире. - Именно поэтому нужно быть осторожным, называя кого-либо своим другом... - С ним все будет хорошо, - так же размеренно продолжала она, оглядев Фая. Даже не попытавшись подойти к нему, ведьма развела руками. - Не думаю, что я могу спасать людей. Этот магазин предназначен исполнять желания за определенную плату. И подарков тут не делают, - отрезала она. - Тем более таких дорогих. - Ведьма хмыкнула и посмотрела на Ризо, так усердно прикрывавшего Сакуру. - Но здесь по воле судьбы находится некто, кто мог бы вам помочь. Исключительно по его собственной воли конечно. - Юко кивнула Ризо. - Да. Ваш род не умеет исцелять. Но он умеет нечто большее - дарить вечную жизнь. Ваше право решать, спасти этого юношу или нет...
Ризо Ваал-Строут: Да, такого развития ситуации вампир не ожидал. Ризо никогда не любил обращать кого-то в вампира. У него подобных случаев были единицы, и каждый раз он сожалел, что не смог обойтись без этого. Сам он принял судьбу вампира добровольно, зная на что и зачем идет. Однако среди новообращенных вампиров мало кто мог этим похвастаться. Хватало просто неразумных искателей вечности, а то и вовсе жертв принудительного или случайного обращения. И слишком многие из них сожалели о произошедшем, одну свою знакомую Ризо с трудом удержал в свое время от решения полюбоваться рассветом напоследок или броситься на осиновый кол. Все так... Но если Сакура лишится друга, то тоже ничего хорошего. - Да, я могу сделать его вампиром, подобным мне. Это означает пройти через муки перерождения, пить людскую кровь и беречься от солнца долго, если не постоянно. А также он будет подчиняться моей воле первое время. - Надо было предупредить об основах вампирского бытия, - И если он окончательно утратит человечность, я своими руками упокою его окончательно. Я спросил бы его, но не уверен, сможет ли он ответить. А вы готовы доверить его мне?
Fay D. Flowrite: Фай с трудом различал лицо Курогане, но почему-то его глаза он видел даже слишком ясно. Воин смотрел с укором и... предупреждением. Скорее так угрожают кому-то, что если он умрет, то его с того света достанут. И вот в случае с Курогане, он вполне себе мог исполнить это молчаливое обещание. Но все таки магу хотелось верить, что эти эмоции связаны исключительно с тем, что о нем все же волновались. Хоть один человек же может быть расстроен его смертью?.. Рядом раздавались голоса - тихие, глухие, на грани сознания. Они определенно говорили о нем, Флоурайт даже различал некоторые фразы, и ему совершенно они не нравились. Он догадывался, что Ведьма Измерений не сможет ему помочь, слишком высока цена за человеческую жизнь, даже его. Но то, что могло помочь - звучало слишком... нет, не пугающе. Даже как-то знакомо, а оттого отталкивающе. Спасти его может лишь еще одно проклятие, по-другому это и не назовешь. Стать тем, кто существует за счет чужих жизней - определенно его роль. И, пожалуй, в начале этого путешествия, окажись он на грани смерти, он бы принял это как дар. Но сейчас... зная, какой опасности подвергает всех только одним своим существованием? Пожалуй, он мог бы сделать что-то хорошее перед тем, как почить с миром. Например, не выживать. - Нет... - Фай хрипло выдохнул, едва заметно качнув головой, мигом поморщившись на горячую боль. Пусть считают трусом, ему все равно. Ему не страшно становиться вампиром, ему не страшно подчиняться чужой воле - все это привычно, даже успокаивающе. Но им стоило знать, что они избавятся от одной очень существенное проблемы, если сейчас просто ничего не будут делать. - Если я выживу... магия, что украл Шаоран - тоже будет жить, - маг не был уверен, что его понимают, собственный язык заплетался, во рту уже давно пересохло, но он все равно упрямо продолжал говорить. Чтобы они поняли, чтобы просто поступили правильно. - Даже всего половина моей магии - это огромная сила... Его будет не остановить... Хрипло выдыхая, Фай замолчал, больше не находя в себе сил говорить. Только слабо, очень привычно растянул губы в изломанной улыбке, снова ловя взгляд воина. Курогане поймет, он воин, стратег - лучше потерять пешку, чем проиграть в битве. Да здесь все должны будут понять. В конце концов, им всем не впервой терять.
Kurogane: Воин наблюдал за происходящим, продолжая держать свой меч. Нет, нападать он не собирался, лишь защищал свою и своего товарища жизни, но, к счастью, всё утихомирилось, - ну если не считать разбитого зеркала и того, что в Шаорана впиталось что-то чёрное, а затем тот словно испарился. Воин убрал меч в ножны, раз это настоящий Шаоран, то боятся нечего, а кто тот был? Не настоящий? А почему с ними ходил не настоящий? Очень всё запутанно, но сейчас нужно сконцентрироваться на одном - как спасти мага. Воин взглянул на лицо Фая, тот был совсем никакой, долго он не протянет, если что-то срочно не предпринять. Сама ведьма не могла спасти его, да какая же она ведьма после этого? Но был другой вариант, очень и очень логичный. На отговорку Фая "нет", воин выразил твёрдое: -Да. - Он не мог, да и не хотел позволять ещё кому-то из товарищей погибать, за столь долгое время всё-таки они привязались друг к другу. -Если хочешь сдохнуть, я тебя сам прикончу, так что живи, пока дают. И да, за мной должок остался. После битвы на арене, Фай, можно так сказать, спас воина. И в больнице лечил, и исцеляющие зелье сделал, которое скорей всего приготовил по рецепту из своего мира. Воин перевел взгляд на Юко и сделал шаг вперёд. -Что мне нужно сделать?
Syao Lan: Ведьма отказала им. Возможно, просьба была слишком велика, но Сяо мог бы сказать с уверенностью, что Юко вполне могла бы что-то придумать. Однако, вместе с тем он понимал, что женщина мудра и без повода выполнять свою работу не откажется, поэтому, скорее всего, её отказу были веские причины. Которые, по большому счету, были прозрачны: она намекала им прямым текстом, что в их проблеме может помочь некто иной, кто не обязан будет требовать с них непосильную оплату. - Здесь по воле судьбы находится некто, кто мог бы вам помочь. Исключительно по его собственной воле, конечно. Несмотря на то, что Сяо большую часть своей жизни провел в заключении, он тем не менее не останавливался в развитии и к своим годам был неплохо подкован в теории. Особенно много он знал о магии и магах. О прочих волшебных и не очень существах он также знал, поэтому новость о вампиризме не стала для него открытием. Вместе с тем Сяо многое ведал о тех людях, что сейчас собрались вокруг. Он часто видел их через своего клона, он успел многое узнать о них - и сейчас особенно хорошо понимал, что не всякий вариант спасения устроит эту компанию. Точнее, скорее всего Курогане примет любой, по причине незнаний иных вариантов; впрочем, Сяо знал эти самые "иные варианты" и мог бы их предложить. - Постойте, - с трудом разлепляя губы, почти приказал юноша. Просить он не умел, да и вообще по-человечески общался с трудом; вмешаться в быстро развивающуюся ситуацию он почти силой заставил себя, потому что иначе бы просто промолчал. Но промолчать он не хотел. Не имел права. По его вине многие из этих людей пострадали, из-за его клона, из-за его слабости.. Поэтому на нем была ответственность - он был обязан вмешаться и постараться помочь. - Велик риск, что из Фая не выйдет обычного вампира. А с его силой он может легко выйти из-под контроля и натворить много бед, утратив человечность, - Сяо нахмурился. Многие видели, что сотворил белобрысый маг, находясь под воздействием Фей Вонга. Если нечто подобное вновь повторится, когда Фай будет иметь силу и способности вампира плюс ко своим природным, может случиться нечто страшное. Этого нужно было избежать. - Я слышал, что если в момент обращения смешать кровь вампира и человека - и напоить этим обращаемого, он до конца своих дней сможет "питаться" лишь кровью того человека. Это могло дать хотя бы некоторую иллюзию безопасности для окружающих. И, как бы жестоко не звучало, но - ключ к избавлению от мага, если в будущем тот окончательно выйдет из-под контроля: если убить "еду" Фая, не станет со временем и его самого; и однажды это могло бы стать ключевым моментом. Пару раз сжав и разжав пальцы, словно разрабатывал вену, из которой собирались взять кровь на анализ, Сяо вскинул сжатый кулак по направлению Ризо. - Возьмите мою кровь, - решительно хмурясь, попросил юноша. Может, он был не уверен, что Курогане решится стать "едой" для своего товарища. По сути, Сяо и сам бы никогда не решился! Просто сейчас он думал на пару ходов вперед: если он не сумеет убить своего клона, то (вполне вероятно) погибнет сам; а когда он умрет - то следом умрет и Фай вместе с его магией; Фаевская магия - тот самый центральный аспект, что давал силы сбежавшему клону, и если у того не станет магии - то он станет уязвим и неопасен, и тогда.. кто-нибудь сможет завершить дело Сяо. А может, это все еще было чувство ответственности: Фай пострадал из-за его клона, ему и выручать мага. Как бы там ни было, Сяо решил, что с него не убудет, если он вызовется добровольцем. Впрочем, он не был уверен, что ему позволят это сделать, ведь он был чужаком.
Fay D. Flowrite: Они не понимали. Не понимали той опасности, которую мог нести маг одним фактом своего существования. Умирать определенно не хотелось, но смерть определенно была лучшим выходом из сложившейся ситуации. Хотя стоило думать, что воин не даст Фаю так просто умереть... Более того, с того света достанет, чтобы самому убить бесполезного мага. Даже понимая, чем это грозит, даже осознавая всю опасность - Курогане не из тех, кто даст близкому умереть у него на руках. Возможно, было глупо считать, что он тоже относится к тем самым близким людям, но можно было хоть немного потешить себя в такой момент... Фай даже тихо усмехнулся на слова Курогане, прикрывая глаза. Должок, значит? Хотелось бы сказать, что Флоурайт не из тех, кто помнит чужие долги, да вот только смысла-то не было. Это упрямец будет стоять на своем до последнего, если хоть кто-нибудь еще не постарается его образумить. Не докажет, что лучше позволить сейчас блондину умереть, чем рисковать всеми остальными. Но они все здесь хорошие, слишком правильные, не готовые видеть дальнейшие перспективы, если сейчас надо кем-то пожертвовать. Пожалуй, Фай поступил бы точно так же. Он бы не дал так просто умереть никому из них. Все таки они все в чем-то стали похожи... Однако, ненадолго показалось, что прорезался голос разума. Юноша, что выглядел как Шаоран, говорил его голосом, но пока казался слишком далеким и незнакомым, попытался открыть всем глаза на очевидное - что станет с Флоурайтом, если к его силе прибавить еще и способности вампира? Это может выйти слишком взрывная и опасная вещь. В конце концов, он же не будет вечно под контролем Ризо, он уйдет вместе со своими товарищами, как только придет время. Хотя бы один человек понимает, чем все грозит. Так казалось. Но этот мальчишка тоже не желал чужих смертей. По крайней мере, не сейчас. Он хотел его привязать, связать по рукам и ногам, оставить запасной план на случай опасности. Правда, он предполагал жертву еще одного человека, а Фай и так уже забрал достаточно жизней, он не хотел быть причиной смерти еще одного! Они только что потеряли Шаорана, он стал кем-то иным, вернуть его почти невозможно, а сейчас Сяо сам хотел завязать на своей шее ошейник в виде вихрастого мага, который будет с ним до конца. И в их случае это не станет метафорой, это действительно будет именно так. - Ты не обязан.. в этом нет твоей вины.. - выдохнул, облизнув пересохшие губы, уже переставая постанывать, почти успокаиваясь. Только тело еще немного подрагивало, но боль начала притупляться, жар незаметно сменялся холодом, и дыхание более не вырывалось хриплыми выдохами, став почти неслышным. Он обмякал в руках воина, понимая, что осталось недолго. Он больше не мог спорить или приводить разумные доводы. Теперь решать они должны были сами - стоит ли жизнь мага такой цены или нет.
Kurogane: Единственным способ спасти Фая был превратить его в вампира, но при он может утратить свою человечность. Во всяком случае, лучше попытаться спасти, чем ничего не предпринимать. Воин окинул всех взглядом. Ведьма молчала, но в разговор влез так сказать "новый Шаоран" Он повторил слова Ризо про безумие и про смешивание крови. Воин аккуратно положил Фая на пол, подошел к парню, схватил его руку и отвел в сторону. - Нет, я дам свою кровь, я свободен в отличии от тебя. У тебя есть не законченные дела, вот о них и заботься. Перья, Сакура, брат-близнец. А о маге я позабочусь сам. А если он выйдет из под контроля - воин сурово покосился на Фая - то мы позаботимся чтобы он делов не натворил. Воин не мог оставить товарища умирать, они столько пережили, столько спасали и помогали друг другу, столько раз обманывали смерть, обманут и на сей раз. Так же он не мог оставить мага на чужого, Шаорана, не только потому что он чужой, но и сам воин знал мага намного лучше, чем кто либо из их группы. -Меня интересует лишь одно, зачем смешивать кровь? Разве вампир укусив свою жертву не может сделать её себе подобному?
Ризо Ваал-Строут: Ризо не вмешивался, зная, что такие решения могут принять только близкие Фая. Ритуал смешанной крови мог помочь, он слышал о нем, хотя почти не сталкивался с использованием такового. Большинство вампиров в чем-то подобном не нуждались, да и проблема была очевидна - срок жизни человека ограничен, рано или поздно он умрет, оставив вампира без подпитки. Возможно, тому удастся обойти ограничение... А может и нет. - Укус сам по себе не делает человека вампиром. Трансформация начинается, когда кровь вампира попадает в тело человека - по желанию вампира или случайно. И лишь немногие способны не только пережить трансформацию, но и стать полноценным вампиром а не упырем каким-нибудь. Магическая сила вашего друга дает ему такую возможность. - Пояснил вампир, - Смешивание крови нужно только для того, чтобы исключить опасность для кого-то еще. Поскольку решение было принято, надо было действовать быстро. - В общем так. Сейчас я его кусаю и запускаю процесс перерождения. И сразу же после этого даем ему смешанную кровь. Сакура, лучше не смотри. - Рыцарь осторожно перехватил Фая и Коснулся клыками его шеи. Он не собирался пить кровь мага, тот и так был на грани смерти. Ризо лишь попробовал ее, прежде чем передать немного своей - это послужило установлению связи между ним и новообращенным, благодаря которой вампир сможет контролировать новичка, пока тот рядом. Сейчас кровь вампира начнет захватывать тело волшебника, перестраивая его в вампирское. И только сейчас на процесс можно повлиять. Он вынул меч, коснулся им своей руки, затем руки Курогане так, что их кровь смешалась на клинке, и затем осторожно влил ее в рот Фаю. - Все. Теперь дело за ним. - Вампир снова передал мага Курогане. Сейчас Фаю должно было быть чуть ли не хуже чем от его раны - перестройка тела всегда отстает от изменения крови и обращаемый чувствует сильную боль во всем теле.
Syao Lan: - У тебя есть незаконченные дела, вот о них и заботься. Сяо вскинул быстрый взгляд на Курогане. Этот человек не знал о нём ничего. Перья, Сакура? Нет, это не его "незаконченные дела", а клона. А вот клон - уже его дело, но об этом - позже. Однако спорить сейчас было неуместным. Отстраненный, Сяо послушно отступил в сторону, не мешаясь под ногами. Сейчас тут происходило что-то важное, поэтому окружающим было не до него. Пожалуй, это его устраивало. Потерев запястье, которым был готов пожертвовать, юноша сунул так и не расжатый кулак в карман. Жаль, это был хороший план, но сейчас объясняться было бы дольше - и, вполне возможно, его промедление вылилось бы во что-то фатальное. Маг и так был на последнем издыхании, и Ризо едва успевал; но успевал - стараясь не коситься, Сяо тем не менее во все глаза смотрел за обращением мага в вампира. Он знал, как это должно было бы произойти в теории, но на практике никогда не наблюдал. Ему катастрофически не хватало практических знаний и навыков, а потому юноша впитывал всё, как губка. - Эй. Отступив к самой дальней стене, теперь Сяо стоял рядом с Химитсу, и почти не говорил вслух, лишь шевелил губами. В суматохе забытая всеми девчонка была ему на руку; как он понимал, её хозяином являлся клон, и если у них была какая-то связь - то девчонка могла бы привести его к цели. - Если ты не собралась примкнуть к дружной компании, и если не хочешь, чтобы тебя поймали и связали после заварушки, то сейчас - самое идеальное время для побега. Сяо мог видеть сквозь фальшивый облик, наложенный на девушку чужой магией. Он даже видел то, что она - ненастоящий человек. Перед ним испуганными мерцаниями светилась Карта Клоу, не более того. Взгляд юноши был прикован к происходящему между Ризо, Фаем и Курогане. Однако он успевал замечать всё вокруг. И сейчас ему полагалось думать на несколько ходов вперед, наверстывая упущенное.
Химитсу: Ей это все не нравилось. Совсем-совсем не нравилось. Ее хозяин больше им не являлся... Из него исчезла та самая часть, что связывала их вместе, и ее заполняло что-то новое, неизведанное, но оно определенно ее отпугивало. Ей бы кинуться к нему, схватить за руку и звать долго-долго, пока он не очнется, не переведет на нее недовольный взгляд и не прикажет... Ну, например, отойти. Закрыть рот. Перестать мельтешить. Хоть что-то. Но вместо этого Химитсу буквально впилась взглядом во второго Хозяина, с которым еще чувствовала ту ниточку, что не дает Созданию потерять своего Создателя. Он должен был помочь, хотя бы один из них не должен бросить ее, иначе все... будет не так! Что может быть хуже, чем когда тебя бросает Бог? Она не могла упустить сразу двух... И пусть она не понимала, почему так вышло, но одно знала точно - она будет цепляться за того, кто сейчас смотрит хмурым взглядом туда, где мгновение назад стояло его отражение. Испарилось, словно наваждение, и Химитсу уже была готова поверить в то, что ей просто показалось, что это случайность - двух Хозяев быть не может. А настоящий, один-единственный, стоит сейчас здесь, в этой комнате, слишком занятый блондинистым магом, чтобы обращать внимание на испуганное и сбитое с толку Создание. - Тэнно... - только и шепнула, впервые стараясь не высовываться, ожидая, когда все уже более или менее остановится, когда можно будет ступить вперед, снова повиснуть на Хозяине, получить за это оплеуху, рассмеяться и уйти. Вдвоем. Ведь так все и начиналось, они один по одну сторону, в все другие словно за невидимой стеной. И... это было здорово. Химитсу прекрасно слышала все разговоры в комнате, но вряд ли действительно понимала все, о чем они говорят. Она ждала, баюкая обоженную руку, не сводя взгляда со своего Создателя. Пока ее не интересовало ни новое жилище, ни люди, снующие вокруг, ни само обращение мага. А потому, стоило ей заметить, как Шаоран ступает в ее сторону, она мигом встрепенулась, начиная улыбаться. - Тэнно! - радостно позвав, девчушка прибилась к боку парня, преданно заглядывая ему в глаза. Он не забыл! Он не собирался ее бросать! И как она это на целых несколько минут забыла о том, как все просто замечательно вокруг? И как здорово снова быть замеченной своим Богом. - Для побега? Мы куда-то бежим, Тэнно? Здорово! - Химитсу не чувствовала опасности от людей, находящихся в комнате, не понимала, зачем ее ловить и тем более связывать. И уж тем более ей на ум не могло прийти, что ей предлагают уйти одной. Ей некуда было идти, она понятия не имела, что делать с собой, со своим временем и способностями. Все это было для служения Тэнно, да и времени прошло слишком мало с ее создания, чтобы она так легко управлялась с банальными вещами и понимала очевидные вещи. Поэтому... ее новоиспеченному Хозяину еще только придется столкнуться с трудностями воспитания своей помощницы.
Fay D. Flowrite: Команда упрямцев. Если кто из них что решил, уже не переубедить, как бы глупа не была затея. А сейчас она была глупее некуда, просто таки на грани фола. Фай бы с удовольствием сейчас постучал этим двум кулаком по взъерошенным макушкам, да только что толку? Он пока не в состоянии на ногах стоять, да и дышать уже вскоре станет непосильной задачей, куда ему проучать двух воинов? Они сами все решили, посчитали правильным, что раз уж Флоурайт что-то там решал себе в своей блондинистой голове, то и они имеют на это полное право. И с какой-то стороны были очень даже правы, просто... Наверное, маг просто снова хотел смалодушничать, нашел более легкий выход из той ловушки, в которую сам себя загнал. Ведь если он сейчас умрет, то он больше ничего не должен Фей Вонгу, тогда брату придется его простить, потому что на мертвых не обижаются, и ничего не придется объяснять Курогане, не надо будет стоять перед его суровым взглядом, не надо будет искать в себе силы смотреть в глаза Принцессе и Шаорану. Сколько же всего разрешится сразу, в один миг! Он просто исчезнет, никаких воспоминаний, никаких чужих планов, никакой чужой воли, никаких привязанностей, которыми он успел обрасти... Флоурайт любил легкие пути, только вот никогда по ним не шел. Или судьба не давала, кто его знает, но и сейчас ему явно придется пройти еще не одну дорогу перед тем, как заполучить долгожданный покой. Фай прикрыл глаза, уже не следя за окружающими, уже не прислушиваясь к тихим голосам. Он и так все понял, он просто ждал новой волны боли, ему просто все таки стало немного страшно. Перерождаться страшнее, чем умирать. Или все таки нет? Маг ощутимо вздрогнул, ощущая, как Ризо бережно придерживает его руками, склоняется, и клыки легко пронзают кожу. Судорожно вдохнув, маг беспомощно сжал и разжал кулак. От него никогда ничего не зависело и сейчас не стало исключением. Назад дороги не было, сейчас ему главное было пережить собственное перевоплощение, а обо всем другом он будет думать после. И надеяться, что с него не потребует ответов сразу же... Теплые капли чужой крови медленно скользнули в приоткрытые губы, почувствовался солоноватый привкус на губах, и почти сразу, спустя всего мгновение, по телу словно дали разряд тока. Маг выгнулся, захрипел и вцепился в подоспевшего воина обеими руками, выдыхая сиплый стон. Тело не слушалось, дрожа в приступе горячечной боли, оно то выгибалось, то беспомощно оседало в чужих руках, чтобы в следующее мгновение вновь дернуться. Тихо постанывая, Фай с силой сжал плечи воина, поднимая на него затуманенный взгляд, облизывая сухие губы, не зная, что в этот самый момент голубой цвет глаза медленно потускнел, меняя цвет, и вот на воина маг смотрел уже желтым глазом с узким зрачком. И почти сразу повис на его руках, только тяжело и хрипло дыша, остаточно вздрагивая. Концовку своей трансформации он переживал уже без сознания.
Зависть: Девочка была способной. Требовать подчинения - просто таки у нее в крови, все же будущая королева. Она прекрасно откроется для всех остальных грехов, даже особо стараться не придется! Зависть заливисто рассмеялась. Следом за ней нагрянет Жадность, он всегда на подхвате. А уж для Гордыни здесь буквально уже выстелена красная дорожка... В этой душе ждут всех с нетерпением, Зависть только все хорошенько обустроит, чтобы уничтожить эту слабую душу - свою первую, но далеко не последнюю жертву. Зависть облизнулась, ощутив боль Принцессы от печати. Чем больше перенесет это создание, тем лучше. Будет ненавидеть тех, кого судьба пощадила и дала слишком легкий путь. И будет презирать тех, кто справляется с болью лучше, чем она сама. Ха, куда ни глянь, одни плюсы! - Умница, девочка... - ласково проворковала, устраиваясь поудобнее. Здесь должно быть очень интересно, ведь ее уже окружают такие люди, ломать и выбрасывать которых будет одно удовольствие. Зависть всегда любила уничтожать сильных руками слабых. В этом было ее особое очарование. - Смотри, ты уже можешь собирать силы. Но почему ты должна делать это сама? Вот они, твои воины, они сильные, все равно сильнее нас, почему они все делают для себя? Они просто обязаны помочь своей маленькой госпоже. Правда, в такую идеальную сцену вдруг вписались совсем неожидаемые новые герои, в одном из которых затаилась ее своенравная сестра. Зависть только нехотя кивнула Похоти, отчаянно завидуя тому, какой экземпляр достался ей. И что она тоже в самом эпицентре событий, хоть только-только собиралась пробудиться! Зависть тихо фыркнула и вернулась к созерцанию происходящего. А оно было крайне занимательным! Занимательным и таким все же полезным. Всё вокруг закрутилось вокруг мага, про маленькую Принцессу все забыли. Никто не взглянул в ее сторону, слишком озаботившись спасением жизни какого-то одноглазого мага. - Что это? Что происходит? Все неправильно! Слышишь, моя девочка? Они должны окружить заботой и вниманием тебя! Почему все достается какому-то оборванному и окровавленному блондину? Да кто он по сравнению с тобой? Жалкий человек! А они пляшут вокруг него... - Зависть вновь принялась нашептывать свои речи, крепко берясь за свою жертву, не собираясь отпускать ее ни на мгновение. - Они все твои, они должны видеть только тебя, их взгляды должны быть направлены на тебя! Ты ведь только что получила печать, тебе тоже может быть нехорошо! Даже Ризо... твой рыцарь... И Шаоран! Твой друг детства, твоя первая любовь... И этот воин, что так вцепился в это вихрастое нечто. Это ты должна быть там, в центре этого внимания. Зависть снова усмехнулась. Если еще и сама судьба будет загонять малышку в подобные ситуации, то грех справится куда быстрее, чем казалось с самого начала.
Похоть: Для людей время было неизменным, однако для той сущности, что сейчас просыпалась в зараженном мальчишке - всё вокруг словно замерло. Плен был томительным, мучительным и слишком долгим, чтобы момент пробуждения не стал особенным. Стрелка часов, дрогнув, тихо клацнула последнюю секунду - и замерла. Картинка происходящего поблекла, останавливаясь. Вся эта суета, все эти человеческие драмы - они были ничем по сравнению с тем, что сейчас пробуждалось на свет. Только оно имело значение, только оно было важным, только оно являлось центровым. Где-то за спиной зараженного мальчика вспыхнуло золотистым свечением. Две ослепительные, яркие, искрящиеся линии прочертили воздух, завились спиралью, яростно пульсируя, торопливо меняя цвет согласно всей спектровой гамме - а после обрели объем, свились в тугой овальный кокон, разрываясь сотней мерцающих искр, словно рождая из себя обнаженную женщину. С томным вздохом появившееся существо втянуло воздух пухлыми, сочными губами. Ах, как долго она была в заточении - и каким же сладким казался запах свободы! - Ох, словно заново родилась! - гибко потягиваясь, сладко простонала Похоть себе под нос. Она висела в воздухе, не касаясь босыми ступнями пола. Всё человеческое было ей чуждо, соприкасаться с обычным ей претило. Взъерошив густые волосы пальцами, так что они соблазнительной волной взметнулись над узкими, тонкими плечами, женщина скользнула ладонями ниже, очерчивая грудь, талию и бедра, а затем наконец раскрывая лукавые, смеющиеся глаза. Нагота её ничуть не смущала, наоборот - Похоть наслаждалась ею. - Кажется, я всё еще в форме, - смешливо оповестив саму себя, она снова потянулась - и змеей обвилась вокруг зараженного мальчишки, обхватывая ладонями его за плечи, жарко прижимаясь к его щеке своей. "Что тут у нас? Как вкусно пахнет девственностью", - жадно втягивая запах своей жертвы носом, весело подумала Похоть, а потом наконец нашла взглядом Сестру. Она с самого начала ощущала присутствие одного из своих, но только сейчас удосужилась обратить внимание на что-то еще, кроме себя и своей сексуальности. - Зависть, - игриво позвала, не отвлекаясь от тисканья своей первой игрушки. - Какими судьбами?
Зависть: Эта выскочка всегда умела вывести из себя одним присутствием. И за какие такие подвиги Боги даровали ей подобное? Ее тело было совершенно, копна густых волос шелком скользила по спине, ее губы были созданы для того, что совращать и соблазнять, за один ее взгляд завоевывались, уничтожались и возводились города, она была настолько хороша, что Зависть просто сходила с ума, стоило только столкнуться с сестрой. Милашка Принцесса была ненадолго забыта, нашептанных слов ей вполне пока хватит и так. Проигнорировать Похоть ведь все равно не удастся. Да и не получится. Только не у Зависти. Наблюдая за тем, как невесомые руки обнимают статное тело молодого парня, Зависть и сама захотела оказаться на... чьем именно месте - было неважно, главное, что ей просто было завидно. Какой экземпляр! Карие глаза, мед мягких волос, нецелованные губы, невинность крепкого тела... Чертова Похоть! А он тоже хорош... Его обнимают не руки, а совершенная красота - тонкие, умелые, он даже не чувствует мягкость кожи и этого дурманящего запаха самого желания, он пока даже не может ощутить этих пухлых теплых губ! Чертов мальчишка! Взгляд Зависти мигом полыхнул красным, она взвилась позади Принцессы, черные волосы взметнулись словно от порыва сильного ветра - сейчас она более напоминала фурию в кроваво-красном платье, нежели первородный Грех. Но Зависть портит не только людей, когда она сгорает от своей же природы, ее истинное лицо всегда проявляется. - Ты не могла выбрать кого-то другого? Они слишком близки, - прошипела как заправская змея, кивая на свою девчонку, а следом и на мальчишку, что продолжал хмуриться и пока еще безэмоционально наблюдать за происходящим. - Не будь вызывающей со мной, Похоть, мы с тобой ровесницы. Зависть все еще не могла поверить, что со всеми остальными Грехами, именно она умудрилась попасть в одну связку с Похотью. Та всегда была словно сама по себе, прислушиваясь разве что к Гневу. И Зависть это разъедало изнутри - ведь это она должна была быть такой же свободной и независимой! Она, а не ее сестрица, для которой все это лишь игра.
Похоть: Похоть не любила остальные Грехи. Они были слишком мрачные, слишком тяжелые, слишком агрессивные. Они завидовали, жадничали, грустили или гневались, весь этот спектр эмоций резко отличался от того, что излучала сама Похоть. Она, словно в противовес всем, всегда была весела, игрива и обожала всё и всех вокруг. Она была будто чем-то воздушным и небесным, излучала любовь и желание, порочность была ей к лицу. Не отрывая смеющегося взгляда от взметнувшейся сестры, женщина крепче прижалась к своему мальчику. Она отлично видела, как Сестра смотрит, почти физически ощущала её зависть, её черную, душащую, уничтожающую завистливость. Сложно было сказать, кому и чему именно завидовала Зависть, но на то она и была грехом, чтобы завидовать всем и всему разом. - Я не выбирала, - спокойно разъяснила. А потом откровенно облизнула припухшую (словно от длительных страстных поцелуев) губу. - Но в следующий раз, обещаю, я буду внимательнее. На самом деле Похоти тоже была не совсем приятна данная компания. Но раз уж так вышло... Легко просочившись сквозь мальчишку, женщина в одно неуловимое, краткое мгновение оказалась рядом с Сестрой. Легко, непринужденно паря в воздухе, заложила руки за спину, с интересом рассматривая ту девочку, что одержала Зависть. - Мм.. Красивая, - желая сгладить обстановку, похвалила маленькую принцессу Похоть. Но не коснулась, хотя и хотела. Это был человек Сестры, не стоило усугублять. Заправив выбившуюся прядь волос за ухо, она снова выпрямилась, качнув налитой, упругой грудью, наслаждаясь каждым движением. Она слишком долго томилась в неволе, чтобы сейчас растрачивать свою энергию впустую. Впрочем, на маленькую глупость всегда было время. Снова гибко потянувшись, женщина подалась вперед - и, прямо сквозь разделяющую их девочку, дотянулась до Сестры. Скользнула руками по шелку красного платья, ловко снимая одну бретельку с плеча Зависти, второй рукой уже зарываясь в растрепанные темные волосы, игриво накручивая на палец мягкий локон. Её глаза всё еще смеялись, но лицо сразу стало томным, взгляд похотливо затуманился, а губы приоткрылись в сладком, зовущем выдохе. - Зависть тебя не красит. Успокойся, - тихо прошептала, плотно прижимаясь к груди Сестры своей. Измененное лицо не пугало её. Наоборот. Похоть готова была любить каждого. И не было того, кто мог бы ей противостоять - даже если рядом был другой Грех..
Зависть: - Уж будь, - вновь прошипела, прожигая свою сестру горящим взглядом. Грехи никогда не были особо разборчивы, они проникали во всех, владели душами миллионов людей, но собственное пристанище все же старались найти подходящее, крепкое, способное выдержать всю мощь самого Греха в его первозданном виде. Да, сейчас пришлось селиться в того, кто находился ближе всех, им требовалось время, чтобы вернуть свою былую власть, чтобы набраться сил после долгого заточения. Но разве Зависть будет думать логически? Сама ее суть была против этого. Люди просто завидуют, они просто всегда хотят чего-то большого, просто априори не любят тех, кому в жизни повезло больше, такова их природа. Им не нужна логика, не нужны доводы о том, что ты сам строишь свою судьбу, они найдут сотни, тысячи причин, почему не могут быть успешнее, привлекательнее, богаче, лучше, умнее. Вот и самой Зависти не требовались причины, она просто источала яд от того, что тот мальчишка не ее. И что ему достаются такие ласки и объятия, когда рядом есть она! Ей не нравилось все и сразу, ей требовалось все внимание, она должна была владеть всем, она должна быть желаннее и привлекательнее! Стоило Похоти скользнуть ближе, как Зависть ощетинилась. Можно было даже рассмотреть, что взметнувшиеся волосы более напоминают обозленных змей, что готовы ужалить. Она не собиралась делиться своей девочкой, не своей Принцессой. А потому она мигом уложила ладонь на плечо Сакуры, давая понять, что до этой жертвы она пока никому не даст притронуться. И да, черт возьми, у нее красивая малышка. Зависть даже чуть вздернула подбородок - к лести она всегда была слишком падка. - Девушки привлекательнее этих мужланов, они сильнее, - тоже принялась расхваливать свою жертву, с завистью поглядев на качнувшуюся грудь. Нет, Боги не обделили всех их красотой. Она сама была красива совсем нечеловеческой красотой, даже Афродита не могла сравниться ни с одним из Грехов, Гнев был прекрасен и статен, Жадность очаровывал от младых до старых, но с Похотью им было не тягаться. Она была вершиной творения. Она обязана была быть таковой. - Считаешь себя лучшей? - фыркнула, но на удивление от ее рук не отпрянула, внимательно смотря в затуманенный взгляд сестры. Если уж они сами не могли противиться друг другу, то что уж говорить об обычных людях? Если она сейчас коснется Похоти, та тоже почувствует укол зависти к юной принцессе. Они были проводниками друг для друга, они раскрывали души людей для своих братьев и сестер, и они не могли не почувствовать этого влияния. - Не играй со мной, сестра, - выдохнула в ее лицо, подаваясь ближе, продолжая смотреть обозленным взглядом, но уже в следующее мгновение накрыла ее губы требовательным поцелуем, скользнув кончиками пальцев по подбородку. После стольких столетий взаперти она должна быть первой, кто коснется этих слишком манящих губ. Это привилегия Зависти и только ее!
Похоть: Отвечать уже было необязательно. Все слова разом теряли свою значимости, когда два тела тянулись друг навстречу другу, сливаясь воедино в горячем, страстном поцелуе. То, что они делали, навряд ли можно было оправдать какими-либо родственными чувствами или связями. Просто Похоть хотела всех вокруг, а Зависть завистливо желала всего вокруг - пожалуй, они были даже похожи.. чуточку. Послушно раскрывая губы навстречу поцелую, Похоть прикрыла глаза. Едва ощутимо вздрогнула на прикосновение холодных пальцев, ощутив секундный завистливый порыв - впрочем, ни на что не направленный. Мысленно усмехнулась знакомому чувству: уж сколько они раньше чудили дел друг с другом, так что сейчас - было почти ностальгично. Не отставая от Сестры, женщина вскинула руки, быстро, изучающе касаясь мягкого, почти человеческого тела рядом. Друг для друга Грехи были телесными, ощутимыми, они могли ощущать и чувствовать друг друга так же, как и их одержимые. Они были реальными и настоящими - здесь, сейчас, вместе. Руки Похоти были умелыми и, казалось, успевали везде. Вторая бретелька красного платья капитулировала, а ткань позорно дезертировала ниже, обнажая красивую, моложавую грудь - по сколько бы им сотен тысячелетий не было, они все оставались красивыми, идеальными. Затевать что-то серьезное сейчас Похоть не была намерена, а потому лишь изучала, словно музыкант своего инструмента касаясь легко, дразняще; она лишь хотела вспомнить сама - и напомнить о себе. Раньше им всем так нравилось бывать вместе, и, хотелось думать, что это до сих пор осталось между ними. - Ах, шалунишка, - с трудом разрывая поцелуй, сладко прошептала Похоть. Она выглядела разгоряченной одним только прикосновением губ, дыхание сбилось, а грудь восторженно вздымалась; умелица очень ярко играла свою роль, быстро заражала, умело раззадоривала. Однако опасалась, что если сейчас продолжит, то уже и сама не остановится. Улыбнулась, на прощание дразняще мазнув языком по губам Сестры - и отпрянула, отплывая по воздуху обратно за спину своего мальчика. - Дай мне набраться сил - и тогда, обещаю.. Подмигнув, она вновь жарко обхватила юношу за плечи, проследив его взгляд. Тот следил за происходящим, но оно и понятно - человеческие драмы всегда были захватывающими. Впрочем, не для Похоти. Сейчас ей были нужны силы, чтобы восстановиться, и этот мальчик должен был пасть в её греховные сети. И чем быстрее, тем лучше. - Мм, - сладко замурлыкала над ухом зараженного. Мальчишка смотрел в сторону трех мужчин, и отвлекать его сейчас на что-то другое показалось нецелесообразным. Слишком энергозатратно. Лучше открыть ему новую грань в том, чем он так интересовался в данный момент. - Грешно думать в такой ситуации о порочном, но - ты приглядись к этому красавчику. Как его гибкое тело выгибается в сильных мужских руках, как красиво скользят капельки пота по белесой коже. А его голос? Ты слышишь? Похоть на секунду затихла, и сама вслушиваясь в крики обращаемого мага. - Любо-дорого, верно? - томно вздохнула, почти касаясь уха мальчика губами. - Ты еще юн и неопытен. Но это ничего. Я научу тебя видеть красоту в окружающих. А затем - желать обладать этой красотой. Неважно, мужчины, женщины, очень скоро ты будешь хотеть их всех.
Зависть: Похоть всегда была той, которой легко поддавались даже ее сородичи. Они любили то, что приносило им удовольствие, а их старшая сестра знала в этом толк, как никто другой. И Зависть была готова ненадолго забыть про их, мягко говоря, натянутые отношения. Конечно же они обе не увлекутся слишком сильно, в первую очередь им нужно думать о собственных силах, когда они хорошенько подпитаются от своих первых носителей, но позволить себе самую малость - в этом не было ничего зазорного. В конце концов, почему остальным можно, а ей запрещено? Сестра отвечала, реагируя мгновенно и горячо, прижимаясь своим бесстыдным обнаженным телом, успевая оголить и Зависть - о, прикосновение кожи к коже, скользящие изучающие пальцы, едва сбивающееся дыхание, ощущение чужого вкуса на губах... Пожалуй, Похоть умудрилась напомнить о том, что они сразу вспомнили далеко не обо всех плюсах того, что покинули темницу. Ведь когда-то давно, еще до шкатулки, еще до Пандоры, они развлекались друг с другом и с этим миром так, как того желали. В их распоряжении было всё и все. Включая их самих, несмотря на то, как порой они могли враждовать друг с другом. Чертова старшая сестра, она все таки всегда брала вверх! Зависть даже не сдержалась, разочарованно застонав на прервавшийся поцелуй, успев лишь скользнуть ладонями по так удобно подставленной груди, облизывая влажные и припухшие губы. Все таки Похоть умудрилась не потерять голову, и откуда только что берется? Зависть досадливо поджала нижнюю губу, уже спокойным взглядом наблюдая за тем, как сестра отплывает обратно к своей жертве. Милый, милый мальчик - совсем скоро он погрузится в пучину разврата, будет делать все только заради удовлетворения своего тела, отринет эмоции, подчинится инстинктам. А после того, как от души останутся только ошметки, уничтожит и собственное тело. Впрочем, это ожидало всех первых носителей Грехов. Неспешно натянув обратно свое платье, Зависть вновь скользнула к Принцессе, обволакивая ее своим незримым пока что присутствием. У них еще все впереди, а пока стоило все таки озаботиться собственными силами, которыми их будут питать глупые людишки. Зависть нехорошо усмехнулась, тихо фыркнув на обещание сестры. Каждый раз, когда физический контакт обрывался, она уже не была готова сдаваться на милость победителя. Теперь она вновь была себе на уме, снова сжигаема своими эмоциями, которые к Похоти не имели никакого отношения. Хотя любопытства ради она все же уставилась на мальчишку - всегда забавно наблюдать первую реакцию того, кого коснулась ее старшая сестра. Особенно когда жертва столь целомудренна и чиста. Ненадолго, конечно, но он будет только счастлив. Как и ее маленькая Принцесса, которую Зависть окружит своим вниманием и заботой.
Габриэль: Наблюдать за всей честной компанией через окно, наполовину занавешенное шторой, было дьявольски неудобно. Но сунуться в дом Юко с коробкой грехов Габриэль никогда бы не посмел. Просидев в засаде всю ночь, дух тер глаза и зевал так часто, что боялся что рот уже никогда не закроется. Но ничего не поделаешь, в коробке оставался еще один последний грех. И выпустить его надо было уже сегодня. С усилием удерживая глаза открытыми, рыжий наконец-то увидел то, что заставило его проснуться и смахнуть с себя остатки сна. Вампир! Надо же, удача какая. Самый последний смертный грех подойдет как нельзя лучше. Но заражать его тем же способом, что и остальных, означало войти в магазинчик к Юко. Габ был не готов к этому и просто открыл коробку. Оттуда плавно выплыл коричневый шар и стал преображаться. Из мутной субстанции вытягивались четыре лапы, косматая голова, хвост и морда с мощными челюстями. Зверь, похожий на очень большого волка встал рядом, хищно сверкая круглыми глазами. - Видишь его? - дух указал пальцем на высокого вампира, только что укусившего человека - Он отлично тебе подойдет. Иди к нему и разожги его жажду. С ним тебе будет интереснее, чем с любым обычным человеком. Захлопнув крышку пустой коробки, Габриэль потрепал Обжорство по косматой шерсти.
Обжорство: Свобода. Наконец-то. Года и века, проведённые в клетке, любого зверя сделают нервным и раздражительным. Как же надоело! Но вот он - сладкий миг пробуждения. Воздух мира людей опьянял и манил - здесь столько вкусного, только успевай насладиться! С удовольствием Обжорство принимало свою физическую форму: каждая лапа вытягивалась, расправлялась и обретала твёрдую почву под ногами, запуская в неё длинные когти. Большое, сильное тело выгнулось и потянулось, разминая мышцы. Голова встряхнулась, разметав свалявшиеся космы шерсти. Глаза, как два жёлтых круглых фонаря, вспыхнули в темноте. Изо рта с мощными челюстями и огромными зубами закапала тянучая, голодная слюна... «Голод. Голод. Голод!» - выло где-то в желудке. Волк встряхнулся и уставился на свою цель, своего будущего носителя. Хрипло рыкнув, он в нетерпении загрёб лапой комья земли, протыкая почву твёрдыми когтями. Там, внутри, есть такие же, как он! И он узнал их сразу - сёстры Зависть и Похоть уже играли со своими жертвами. Но думать об этом волк не мог - в голове билась лишь одна мысль: «Голод!!!» Ему, чтобы пробудиться, надо насытиться после долгого заточения. Легко выскользнув из-под руки Габриэля, Обжорство большим прыжком понеслось к тому, кто должен утолить его вечное желание. В первом же прыжке он стал невидимым для всех, и стены не были ему преградой, и возиться с плавным вторжением волку не впору. Стремительно метнувшись, он проскочил всё расстояние, оказался внутри и буквально ворвался в тело вампира. Резко и бесцеремонно. Плевать на всё. Носитель был сыт. Но сейчас он почувствует, что это всего лишь капля в море. Всё его нутро превратится в бездну. В бездонную пропасть, которую нужно заполнить. «Этого мало. Ещё! Я хочу ещё!» - раздался в самом подсознании глухой, утробный голос. Он был настойчив и требователен.
полная версия страницы